ITF Роджер Федерер юниоры
В юниорском туре многим не до честной игры.
15-летняя Зои Ховард в тексте для Sports Illustrated рассказала о том, как в юниорском теннисе обстоят дела с честной игрой и спортивными ценностями. Дело в том, что у юниоров нет линейных судей (судей на вышке, как оказалось, зачастую тоже), поэтому они сами следят за линиями и принимают решения о том, был ли мяч в ауте или в корте. Безусловно, это приводит к некрасивым ситуациям, в духе той, которую в своей автобиографии описывает Андре Агасси. Ему восемь лет, и он играет с десятилетним Джеффом Таранго на юниорском турнире.
Совсем маленький Андре Агасси
«Я выполнил прекрасный удар навылет, который приземлился в метре от линии, но далеко от Таранго. Я взвыл от радости. Таранго стоит в середине корта, склоняет голову и, как кажется, плачет. Он медленно идет к сетке.
Но вот он останавливается. Внезапно он смотрит туда, куда упал мяч. Он улыбается.
– Аут.
Я останавливаюсь.
– Мяч попал в аут, – орет Таранго.
[…] Таранго решил, что он лучше сжульничает, чем проиграет, и он знает, что никто не может с этим ничего поделать. Он победно поднимает руки.
Теперь уже я начинаю плакать.
На трибунах начинается хаос, родители ругаются, кричат, дело чуть не доходит до драки».
История Зои показывает, что с конца 70-х ситуация не изменилась.
«Сет-пойнт. Я веду 6:5, 40-30. Вытираю потные ладони о шорты и пытаюсь успокоить нервы. После затяжного розыгрыша я вижу открытый угол и пробиваю бэкхенд по линии. Мяч приземляется в корте, я облегченно выдыхаю и иду на переход, уже сосредотачиваясь на начале следующего сета.
– Что ты делаешь? Мяч был в ауте!
Я поворачиваюсь к сопернице, пораженная и разгневанная таким возмутительным – но если подумать, неудивительным – поворотом.
– Вообще-то мяч был на несколько сантиметров в корте, – отвечаю я, хотя опыт и подсказывает, что протесты не принесут никаких результатов. И, конечно, когда я вызываю судью, приходит очаровательный старичок и читает мне лекцию на тему того, что нужно «доверять» сопернице. Пораженная неразумным предложением принимать даже самые нелепые решения соперницы, я возвращаюсь на заднюю линию и проигрываю следующие два розыгрыша. Замечательно. Я со злостью размышляю о том, где справедливость в том, что я уже честно выиграла сет, но теперь буду вынуждена бороться за него на тай-брейке.
Предполагаю, что любой теннисист сталкивался с подобной ситуацией на турнирах. Большинство болельщиков и взрослых игроков не знают о том, сколько в юниорском теннисе обмана. На юниорских турнирах, где стремление победить иногда давит любовь к спорту и честной игре, жульничество, к сожалению, стало «частью игры». Мне всего 15, но мне кажется, что увиденного мною обмана хватит на всю жизнь. Иногда я даже заранее сомневаюсь в том, что соперницам можно доверять. Кто-то может обвинить меня в нытье по поводу проигранных розыгрышей – и матчей – но тут дело не в личной обиде. Нам нужно реформировать спорт и вернуть доверие.
Зои Ховард и Мария Шарапова
Хотя большую часть жизни я провела в США, у меня двойное гражданство – США и Франции. Я два года жила в Париже, а каждое лето в своей жизни провожу в Нормандии, где постоянно играю турниры. Опыт выступление во Франции и Америке открыл для меня две разных – и далеко неидеальных – системы борьбу с жульничеством.
Во Франции, когда игрок ставит решение под сомнение, juge arbitre (так там называется директор турнира) обычно просит переиграть розыгрыш. В некотором смысле, это лучше, потому что это позволяет все переделать. Но доступность такого варианта ненамеренно заставляет игроков постоянно протестовать и переигрывать розыгрыши, которые они уже совершенно точно проиграли.
В США другая система. Сколько бы людей ни смотрели матч, если игрок утверждает, что мяч был в ауте, судья не может отменить исход розыгрыша, если не присутствовал во время игры и не может сказать, что абсолютно уверен в ошибочности решения.
Точно так же, если игрок меняет счет, судья просто попросит вернуться к тому счету, на который согласны оба теннисиста. Один раз я выиграла гейм, взяв три розыгрыша после счета 15-30 на моей подаче. Моя соперница с ухмылкой заявила, что счет «ровно». Я вызвала судью, и нам пришлось по очереди пересказывать ему ход розыгрышей. Но другая девочка соврала и сказала, что розыгрыш при счете 15-30 выиграла она. В итоге судья велел вернуться к счету 15-30. Удивительно, но хотя я уже выиграла гейм, а моя соперница утверждала, что счет «ровно», судья и «правила» поставили меня в худшее положение, чем настоящий счет и версия моей лживой противницы.
Другие игроки жульничают изобретательно. Например, в важном розыгрыше на грунтовом турнире в Нормандии моя соперница сказала, что я ударила в аут, ногой стерла отметку с линии и нарисовала новую в коридоре – все это на глазах ее родителей и тренера (который спокойно отвернулся). Хотя на грунте бороться с жуликами обычно проще, накопление отметок на корте позволяет игрокам «выбирать» нужную, когда их просят показать, куда попал мяч. А поскольку игроки сами контролируют линии, судьи обычно верят тем, кто принимает решение, несмотря на то, что другой игрок показывает настоящую отметку.
Теннис – это единственный вид спорта, в котором юниоры сами судят матчи, что приводит к распространению разного жульничества. В других видах спорта – футболе, бейсболе и софтболе, баскетболе, хоккее, лакроссе, хоккее на траве, борьбе, боксе и многих других – есть судьи, которые принимают решения и следят за счетом. Но в юниорском туре судей практически нет, так что можно просто сказать «аут», не рискуя, что тебя накажут за неэтичное поведение.
Когда на мои матчи приходят родственники и друзья, незнакомые с юниорским теннисом, их поражает постоянное жульничество. Их удивляет то, что судей очень мало (обычно один или два на несколько – от шести до пятнадцати – кортов), и что из-за этого они не могут эффективно контролировать игру.
Многие в теннисном мире просто пожимают плечами и утверждают, что это «часть игры». Но разве так должно быть? Конечно, профессионалам не приходится переживать по поводу таких вещей, хотя и судьи, конечно, могут допускать ошибки – спросите Серену Уильямс, которая могла бы выиграть на один «Шлем» больше, если бы не проиграла возможно самый ужасно отсуженный матч в истории профессионального тенниса. Но четыре ошибки, с которыми столкнулась Серена, по юниорским меркам – хороший результат. Обидно, когда ошибаются нейтральные судьи – как всегда периодически бывает в спорте. Но откровенное жульничество не должно считаться правомерной частью юниорского тенниса.
[…] Я слышала, что некоторые тренеры говорят своим игрокам «жульничать в ответ» в попытке сбалансировать ситуацию. Это может приводить к взаимным обвинениям и тому, что про мячи, которые приземлились в метре от линии, будут говорить, что они в ауте. И взаимный обман не может считаться правильным путем к установлению справедливости.
К счастью, среди бесконечного обмана и сомнений в соперниках есть многочисленные примеры честной игры. Я сама сталкивалась с тем, что соперницы играли из аута, отменяли собственные решение, извинялись за противоречия по ходу матча и после спора признавали мою правоту. Безусловно, я и сама не идеальна, и я знаю, что допускала ненамеренные ошибки.
Дело в том, что постоянно принимать правильные решения очень трудно. По статистике, профессиональные игроки при обращении к системе Hawk-Eye правы меньше чем в 25% случаев. Очень часто все решают миллиметры, а нам приходится принимать решения о мячах, которые летят с высокой скоростью, вращением, и мы сами при этом тоже находимся в движении. Иногда нам так сильно хочется, чтобы мяч был в ауте (или в корте), что нам кажется, будто так и было.
Да, у всех нас есть недостатки, но иногда нельзя отрицать, что игрок переступает черту между ошибкой и намеренным враньем. И хотя я понимаю, что нанимать судью на каждый матч турнира будет дорого и непрактично, спорту нужно бороться с обманом. Возможны недорогие решения, например, привлечение нейтральных родителей, зрителей, волонтеров или даже других игроков.
Решением могут стать и новые технологии, которые сократили количество несправедливых решений в профессиональном теннисе. Новая система PlayFair позволяет смотреть повторы моментов и на любительском уровне. Это дорогостоящая технология, и, возможно, она нескоро распространиться по теннисным клубам и турнирам, но это многообещающее решение в борьбе за честность. Новая система In/Out может быть еще лучше, потому что она доступна. Она стоит всего 200 долларов, и это самый дешевый способ ограничить жульничество в теннисе, но ее точность пока еще не доказана.
Не существует простого и идеального решения проблемы обмана в юниорском теннисе, но первым шагом будет признание того, что эта проблема вообще существует. Чтобы ее решить, нам всем нужно задуматься над возможными мерами, а не говорить, что жульничество неизбежно. Существующая ситуация недопустима – как в плане исхода конкретных матчей, так и в плане тех ценностей, которые прививаются детям. Пока проблем не будет решена, выражение «жулики никогда не побеждают» нужно сопровождать примечанием: «Если это не юниорский теннис».
Любопытно, что в межсезонье о проблемах с игрой без судей говорил, например, Роджер Федерер. Правда, он такие матчи проводит на тренировках, но ему все равно не хочется, чтобы его считали жуликом: «Самому следить за линиями трудно. Не хочется никого обманывать».
Фото: Gettyimages.ru/John Russell; imgacademy.com; Gettyimages.ru/Michael Regan, Michael Dodge
Источник: